Поздняя весна — время благодатное для искателей. Трава еще не поднялась, не набрала силу. Бурьян не встал дремучим дрекольем. И бич наших мест — энцефалитный клещ — еще не зверствует.
Без травы на лице земли многое видно. Лежат шрамами незаросшие колеи, ямы, рытвины. Счастливы мы тем, что нашу нищету зимой скрывает снег, а летом — трава.
Без травы становятся видимыми брошенные деревни, которые умерли давно и те, которые совсем недавно перестали существовать. Многие до сих пор отмечают на карте «нежил.» («нежилые»). В некоторых еще остались дома, но в основном по два-три столба да черемухи или яблони-дички.
Деревни умирают медленно. Как вдова-солдатка не дождавшаяся мужа с войны. Как одинокие старики, брошенные детьми.
Брошенные дома без хозяина долго не стоят. Их люди растащат на дрова, или уничтожит весенний пал. Оба этих фактора, человеческий и природный, действуют одинаково губительно. Если после человека остается что-то, то огонь съедает все. В итоге на месте умершей деревни уцелеют лишь битые кирпичи, ржавое железо. Все это рано или поздно скроет трава. Но пока травы нет многое доступно взору. Валяются на земле «артефакты» человеческой деятельности: пробитые чугунки, битые горшки, стекло, подошвы от сапог, консервные банки. А памятниками нашей цивилизации, скорее всего, станут пластиковые бутылки и полиэтилен.
Если поле не пахать год-два, оно зарастет травой, встанет дремучий бурьян. Потом подтянется кустарник, следом за ним осинник и березняк. Последней прорастет сосна. Через двадцать лет встанет корабельный лес. Бродя по лесу, можно встретить несколько печей, стоящих, словно пирамиды индейцев майя. Потом начинаешь понимать, что здесь стояла деревня. Вон там шла дорога, там стояли дома, там были огороды…
Странное чувство испытываешь весной на брошенных деревнях, стоя на краю жилищной ямы от провалившегося подполья. Вокруг кипит жизнь, волнами набегает пьянящая радость, любовь кружит голову… Деревни в такое время лежат как кладбища, с немым укором к людям. Чувствуешь, словно сама деревня взывает к тебе от земли:
«Путник! Остановись и подумай! Я тоже была живой… И здесь жили такие же люди как ты: работали, отдыхали, любили, детей рожали, смеялись и плакали… Где они теперь? Многие рассыпались в прах… Ты тоже когда-нибудь уйдешь…»
На закате на короткий миг происходит чудо. Земля отдает спрятанное в себе. Искатели могут подтвердить, что на закате лучше всего отыскиваются монеты. В этот миг деревня оживает. Можно услышать голоса из прошлого: звуки гармошки на бывшей улице, скрип калитки, разговоры, песни, мычание коров. Странные вещи порой творит природа на закате солнца…
На территории Тобольского района в начале ХХ века было 316 деревень, сейчас их осталось меньше сотни. Общее поступательное движение деревни к вымиранию, когда старики умирают, а молодежь спивается от безделья и безысходности, названа чиновниками просто — «тенденция».
Панишев Евгений